Астрологи и чародеи обещали со дня на день дождь, но дождь не шел, не прибив за долгие сутки пыль к земле. Астрологам и чародеям свойственно ошибаться.
Айван Окь де Лот никогда не ошибся. Не ошибся и в этот раз - Фальвик принес клятву и дороги назад ему нет. Если судьба сведет его лицом к лицу с бывшими друзьями и они будут угрожать жизни магистра или Фортрейна... Колос встанет на сторону Алого Сокола. Уже встал.
Астрологи и чародеи предсказывали битву... Этим они не удивили даже самых глупых существ в этом мире. Битва будет. Обязательно будет. Но война-войной, а обед по расписанию. Последний уж наступил.
Небольшое собрание затягивалось. Это ощутили все: первыми оголодавшие животы. Затем это дошло и до мозга.
- Прошу вас пройти к столу. - Фенод улыбнулся.  - Теперь в нашем лагере есть лишь наши друзья и соратники. Это следует отметить!
Не врал. Ни к чему врать.

Минька убрал меч в ножны - полюбовались и хватит. Но привыкать к новому оружию придется, наверное, долго, а времени, между тем, осталось не так много.
- Прошу вас пройти к столу.
-Коль уж нас приглашают, невежливо отказываться.
-Я догоню, - сказал юноша вслед направляющимся на обед орденцам.

Парень поглядел на безмятежное лицо Иль.
Проснешься ли ты?
Он бережно взял девушку на руки, легкую, как пушинка. И почему только на эту пушинку валится столько горестей...
Поскорее бы услышать твой голос.
Минька отнес ее обратно в шатер к Элле, потому как у костра ни у кого не было возможности за ней присматривать. Устроив девушку на лежаке, он осторожно укрыл ее одеялом. Кончики пальцев остановились на бледной щеке чуть ниже бинтов.
Спящая красавица.
Едва заметно улыбнувшись уголком рта, юный рыцарь вышел из шатра, отправившись догонять соорденцев.

Небрежно брошенные слова являются самыми прекрасными в этом мире. Хотя бы потому, что сказаны они от чистого сердца и без злого умысла. А ежели злой умысел видеть даже в них - то и помереть недолго.
Фенод нахмурился. Слова магистра смущали. Но Фенод Шершавый был рыцарем, а рыцари не бабы, что бы перед друг другом объясняться.
А Барга не слышал. Точнее - не слушал. Барга вообще был занят тем, что кинул взор на отлучившегося Минетала, а затем и вовсе подхватил под локоток Веронику фон Ревберг. На всякий, дабы всякие барони и etc...
- Неужели пообедаем? Пусть относительным солдатским пайком, но при костре и без вероятности того, что какой-то идиот вздумает не вовремя махать мечом. А знаешь, после обеда я обычно люблю смотреть в небо и думать. Много. А давай подумаем вместе? Я тут телегу с сеном видел - самое лучшее место.
Барга шутил. Или не шутил? Черт его знает.

Фенод оказался рядом с Айваном. Редко удается такая возможность, когда без шепота и заговорщеского тона можно было сказать свои мысли в полный голос, не боясь быть подслушанным.
- Великий Магистр... Приношу Вам извинение за ни... Фальвика. Но я не за этим. Лотар. Деревня Божевцы, дом лесника на отшибе.
Магистр поймет. Кто бы не понял?
А обед, которого так ждала Вероника, был уже рядом - пах, благоухал. Увы, не королевскими явствами, а кашей (и даже с мясом, правда!). Впрочем, орденцы и офицеры были удостоены несколько иных почестей, нежели простая солдатня. Подали пиво - пусть не сильное градусом, но не разбавленное водой. Подали запеченного порося, пару свежих караваев, две-три бутылки легкого туссентского Лебеда знает какого года, варенные и свежие овощи.
Откуда был такой богатый провиант - неизвестно.
Впрочем, никто не спрашивал.

-Да ничего, милсдарь капитан, вы действовали согласно приказам и сообразно сложившейся ситуации. С точки зрения логики Вас упрекнуть не в чем,- Великий Магистр улыбнулся капитану. А вот сведения, касающиеся их недавнего "друга" были действительно полезной.- Прошу меня простить.. Я отлучусь.
Айван кивнул Феноду. Весть была хорошей. Если она была правдой и если суметь ей воспользоваться, как подобает. Магистр подхватил мису с кашей, кусок хлеба и деревянную ложку. Два таких набора в две руки - что уж поделать, советника тоже ужно кормить.. Чай не побрезгует хлебом, одним краем полежавшем на густой каше. Но прежде..
-Я заберу у тебя твоего лысого кавалера.. На пару кружек разговора,- он подмигнул Веронике и толкнул плечом Баргу, кивнув в сторону. Разговор был тет-а-тет. И дело было не в мнимом недоверии к соратникам. Дело было в другом. Узнай сейчас рыцари ордена о Лотаре и месте его обитания - девять из десяти наплюют на субординацию и рванут в Божевцы, чтобы сначала отрезать причиндалы, потом выдавить ложкой оба глаза, а затем и повесить. И на все это благородные рыцари были способны. Почему пошел разговаривать с Баргой? Кому еще мстить, как не названному отцу?
-Тут Фенод кой-чего рассказал. Деревня Божевцы знаешь где? Найдешь там дом лесника на отшибе и отрежешь хрен этому.. нет, не леснику, нашему возлюбленному Лотару. Делай с ним, что хочешь, но потом от него и дух простыть должен. Был человек - нет человека. Хоть в нужнике топи. Возьми с собой, кого сочтешь нужным. Кстати. можешь и Веронику, она вроде как огнем швыряется неплохо.. Или чем они там швыряются, чародейки эти? Не суть. Извиняй, что аппетит испортил..
Забавно выглядел здоровенный мужик с двумя мисами каши в руках. И подозрений никаких не возникает, почему такой здоровый - за двоих жрать, так и у эльфа сил появится в полном доспехе ходить...

Юрден уже рассказывал забавные истории, происходившие в его родной деревне с отцом-старостой.
-Придет он, бывало, на рогах. Пьяненкий, как стеклышко - вдребезги. Матери орет, где, мол, мухи, давить буду. Мать ему скалкой как зарядит. Извольте, говорит.. С тех пор у меня манеры хорошие с молоком матери впитанные ни разу, курва их забери, не.. Ага, не показывались..- рыцарь скалил зубы, общаясь с простыми рубаками из регулярной армии.

-Не торопись, дружище,- Айван глянул в сторону палатки, в которую унесли Иль и возле которой обитал Минетал.- Спешка до добра не доводит. Иди к костру, я сейчас с Фортрейном поговорю и вернусь.. Жрать-то, небось, хочет,- Айван усмехнулся. Еще с полгода назад Фортрейн таскал магистру еду, теперь, гляди-ка, Окь де Лот тащит две миски бывшему оруженосцу. Как меняет все время.- Я скоро буду.
До лекарской палатки однако он не дошел, выцепив взглядом спешащего к общему костру советника. Хмыкнув, маркиз сам направился к точке общего сбора. Издалека тянуло жареной свининой, слышалось журчание вина, перетекающего из чудных глиняных кувшинов в глиняные же кружки, серебряные кубки, рога.. Кто во что горазд.
Великий Магистр поглядел в безоблачное небо.

"-Звезды есть даже днем, просто не видны..
-Чудак-человек,- усмехнулся барон Эрфюн де Жюс.-Да где ж это видано-то? Исчезают они, тают. Чтобы, значит, сызнова появиться ночью. И солнце, по-твоему, на ночь не закатывается за море, а просто не видно?
Ученый, которого поручили сопровождать рыцарю Айвану и рыцарю же де Жюс, как и стоило ожидать от ученого, принялся тут же коротать время в рассказах, подтверждая свой ранг профессора Оксенфуртской Академии факультета Астрономии, попутно искореняя в меру скромных возможностей невежество среди, как ему казалось, элиты общества. Кому ж как не рыцарям, потомственным аристократам, владеть знаниями, которые были постигнуты предыдущими поколениями ученых? Кому, как не рыцарям думать о возвышенном и высоком?
-Истинно так! Если представить наш мир в виде шара, то..
-Дык ведь твердят проповедники, что мир наш плоский, как грудь восьмилетней девочки..
-Вы видели?- уточнил ученый.
-У меня дочь зимой замуж выходит..
-Простите, а то я подумал..
-Ага.. Меньше думать надо.."

Гадать, плоская ли планета или же круглая, у Айвана не было ни времени, ни желания. Он шагнул к Фортрейну со спины и шепнул:
-Держи, пока не остыло..
Великий Магистр Ордена Алого Сокола в спокойной обстановке был магистром, властным и строгим. В походе же он держался, как боевой товарищ и не чурался повседневной работы, называемой солдатами тяготами. Тянул лямку если и не наравне со всеми, то по той лишь причине, что некоторые стеснялись просить его помощи в походе. Например такие, как Фортрейн.

Отредактировано Айван Окь де Лот (2012-05-14 14:56:01)

Юный рыцарь спешил к костру из вежливости - раз орденцев пригласили, значит ждут всех, а он тут расхаживает, понимаете.
По плану, который сам собой сотворился в минькиной ушибленной голове, нужно было проглотить еду за пять минут (конечно, ведя себя предельно прилично, но иначе он, кажется, не умел), а затем вернуться к Иль, не забыв поблагодарить. Но, судя по всему, план составился зря.
-Держи, пока не остыло.. - раздалось над ухом, и тут же парня ненавязчиво окутал аромат горячей еды.
-Спасибо, - брякнул он, оборачиваясь к магистру и принимая из его рук плошку с кашей и куском хлеба, и ложку.
Издалека он видел, как магистр отвел Баргу в стороночку, что-то тому сказал и был таков, видимо и к Миньке подошел не просто так, а чтобы тоже что-то сказать. Не будет же маркиз за недодворянином тарелки таскать...

Юноша уже успел поразмышлять на тему сражения под аэдирским знаменем, и решил, что раз ему есть за кого воевать, значит придется это сделать. Потому что есть помимо ордена еще родители, брат с сестрой, Иль... Последней были заняты все его мысли, и Фортрейн только и ждал того момента, когда девушка очнется и они смогут посидеть в обнимку друг с другом, молча о чем-то своем.
Он едва не позабыл о том, что не брился больше недели, а вкупе с синяками это, наверняка, смотрится жутко.
Ну хоть теперь понимаю, чего так на меня все смотрят...
А тем не менее, магистр хотел о чем-то поговорить.

Они пришли не сразу. Сначала темень, мрак. Вдалеке неясные вспышки света. Вдалеке? Насколько? Как много придется пройти?
Она идет. Ноги такие тяжелые! Глянь вниз - их вроде бы и нет. А она идет. Почему-то видно только правую ногу. Вместо левой темное пятно. Мрак. Они пришли. Пусть и не сразу. Один в доспехах, с двумя мечами. Статный, высокий. И ледяной. Безжизненный. Нет, не надо на него смотреть: страшно. Один лысый - тоже как привидение. Смотрит на нее. Чего ты смотришь? Такой каменный, ненастоящий. Незнакомы. Кто вы? Сзади подошла женщина. Полыхнуло огнем! Нет, нет это всего лишь волосы. Яркое пятно. Кто вы? Последний очутился совсем рядом. Внутри что-то горит. Он берет ее за руку. Темные волосы. И светится. Кто ты...
-Ты все потеряла. - голос последнего до безобразия приятный. И все светится, светится! - Ты все потеряла.
-Нет, я...- она хочет заплакать. Слеза течет по щеке. Одинокая. Необычно! - Кто вы?
-Кто мы? - издевательски переспрашивает ледяной. -Кто мы?
-Кто...
-Нас уже нет.- лысый скалится. Прекрати! Она зажмурила глаза. Попробовала зажмурить. В правом почему-то холодно. Так холодно. И мрак. - Тебя уже нет.
-Ты горишь. - женщина за спиной рычит.- Догорай же быстрее.
-Кто вы такие? Кто?! - она плачет. мрак. Пусть они замолчат! Исчезнут!
Они исчезли. А вверху взошло солнце. Она плачет. Светло, слишком светло! Вернись, мрак! Солнце не похожее, другое. Само белое, а внутри голубой зрачок...

Иль тяжело застонала. Лицо горело. Перед глазами пятно. Яркое, неясное. Но оно изменяется. Растет, ширится. Голоса где-то рядом. Из горла вылетел беспомощный хрип. Девушка сама не понимала, что хотела выкрикнуть. Просто желание почувствовать себя живой. Здесь. Не там, со страшными, чужими. Горло драло хрипом. Лицо горело.

- Режьте уже этого хрюкавшего мерзавца.. Да я не о Юрдене.. Делите кабанчика..
Парень усмехнулся и приступил к опустошению тарелки, ибо чувство голода от запахов совсем разошлось. На кусок порося Минька особо не рассчитывал, потому как есть у обедов, в которых он принимает участие, тенденция внезапно заканчиваться на самом "интересном" месте. Поэтому юноша, вполуха слушая рассказчика, методично уминал кашу.

Предчувствие не подвело рыцаря - не успел он как следует поесть, как его кто-то несмело тронул за плечо. Магистр с сомнением покосился на пространство за минькиной спиной - значит не орденские, все свои здесь сидят, ждут свою долю кабанчика, да и прикосновение слишком легкое для кого-то из рыцарей, значит...
-Случилось что-то? - с беспокойством спросил парень, увидев Эллу, и тут же отставил миску. Мало ли...
Даже немного пообщавшись с дочерью лекаря, Минька пришел к выводу, что по пустякам она не только своих, но и чужих беспокоить не будет.

- Милсдарь! Милсдарь Минетал!
Парень выжидающе уставился Элле прямо в глаза, беспокойно и напряженно.
- Иль...
Он затаил дыхание...
-Милсдарыня Иль...
...непроизвольно тут же закусил губу...
Ну что же там?
-Она очнулась.
Минька прикрыл глаза, выдыхая. Честно говоря, он уже ожидал худшего в свете того, что уже произошло.
-Спасибо, - рыцарь легко улыбнулся и, даже не договорив фразу, едва не срываясь на бег, направился к шатру, где была Иль.
Он видел, какими взглядами провожали Эллу аэдирнские солдаты, и хорошо, что сейчас она была около орденцев - в обиду не дадут, а может даже Барга попытается исправить свою оплошность и поговорит с дочкой лекаря, спросит о состоянии Иль, да и вообще о том, что Минька предложил днем. Вдруг сможет поехать с ними, если сами будут целы.

Юноша едва ли не за пару мгновений оказался в шатре, осторожно приоткрыл ширму и присел на край кровати, тихо, почти неслышно.
-Иль... - Минька коснулся хрупкой ладони девушки, сдерживаясь от того, чтобы сию минуту не сжать ее в объятьях. Испугается еще спросонья, да стукнет по и так ушибленной башке.

-Ммм...инька... Мне так больно...Что со мной?
Ну вот что ей ответить? Пока слишком слаба, попозже...
-Раны... - тихо ответил парень, ненавязчиво освобождая ладонь из ослабших пальцев "диаволенка". Левая рука теперь аккуратно поддерживала Иль спину и голову, пока Минька все же устраивал ее в своих объятьях, правой же поправил сползшее одеяло и всклокоченную челку девушки, касаясь кончиками пальцев ее щеки и мягко поглаживая.
-Мы все волновались за тебя, - шепотом сказал он, касаясь губами озябших пальцев, снова сжавших его руку.
Признала... И слава богам.
Чуть позже пришла мысль, что он слишком молниеносно покинул собравших у костра соорденцев. Но ничего, авось поймут, уж магистр точно поймет.

Девушка улыбнулась. Возможно, смущенно и испуганно, но искренне и естественно.
Эта улыбка не была той, что дарят на узких улочках Вызимы шлюхи и матроны. Это улыбка не была той, которой светская дама одаривает кавалера. Эта улыбка была настоящей, простой, живой. Не продажной. Отданной в дар.
Магистр спросил о желании...
Элла едва не выпалила сразу, но вовремя удержалась, потупив взор. Как она могла просить у благородного?
- Нет, милостивый государь, я не смею просить у вас что-то. Лечить больных - моя цель. Мое предназначение. Мой долг. Как я могла оставить нуждающуюся без помощи?
Девушка улыбнулась вновь. Скромно, испуганно... совсем, как дитя.

Барга ел быстро. Была у лысого капитана такая дурацкая привычка - глотать не жуя. На сей раз она сыграла с ним злую шутку.
Увидев, как Минетал стрелой сорвался с места, лысый капитан подавился и зашелся кашлем.
Шутка или нет, но подавиться в ненужный момент - самый дурацкий, но действенный способ для смерти. Помирать не хотелось.
Да и не позволили, если быть совсем честным: Фенод резким хлопком по спине выбил подлую крошку из горла Барги. За компанию с крошкой капитан Аэдирна едва не вышиб из карателя дух, но это мелочи.
- Сп... спасибо! Тьфу, холера ее возьми! Куда там Фортрейн сорвался?
Андре обернулся.
- Сэр Фенод, я отлучусь. Составите компанию милсдарыне Вероники? Благодарю.
Шершавый не мог отказать. Не успел.
А Барга уже мчался к палатке лекаря, собираясь стереть в порошок любого и всякого, кто встанет у него на пути.

Мир, еще с извечных времен, привычно делится на какие-нибудь две условные групп: на растяп и на мастеров на все руки, лентяев и трудоголиков, глупцов и гениев. Всегда впрочем, остаются и какие-то неоперевшиеся, невыраженные черты, зачастую даже таких большинство. Но проблема даже не в том, что кто-то лучше или хуже - сгодятся как раз любые, чтобы полечь не на своей войне под стрелами не своих врагов. Сгодятся любые, чтобы орать, пахать и сеять. Все сгодятся, когда на горизонте возникает что-то хоть относительно зубастое. Да и смерть чай разбору не ведает - косит всех. Косит исправно. Косит и старых, и младых. Косит и кметов, и подскарбиев. Косит - а разницы, зараза этакая, не видит между ими. Не брезгует и королями порой. Не брезгает магами. Никем не брезгает. И никогда.
Но вот король - нажива ценная. Порой равная тысячам простых душ. Да что там душ - так, душонок! Что есть душка какого-то там солдата рядом с королем? Пшик!
..знаешь, чародейка, есть в этом мире что-то поважнее койки, чашки и денег..
Рудая задумалась. Серьезно задумалась. Вопросы о смысле жизни она себе задавала.. Изредка. Этак раз на пяток лет. Благо, себе такую роскошь позволить могла.
И она думала. Много думала. Так много, что, казалось, в хорошенькой рыжей головушке, того и гляди, зародится какой-нибудь там Сверхмозг. Это такой мозг, который как обычный, но только очень-очень мозговитый. Страшно мозговитый.
Так вот, она думала. Думала серьезно. Думала, анализуя все прошедшие годы.
Получалось споро. Дальше мыслей о некоем "Высшем, всеобщем" счастье получалась уже какая-то околесица. Переключалась на мысли хотя бы о своем счастье. Куда торопиться-то, с этим всеобщим благом-то?
Вот и правильно. Некуда торопиться. Подождет это благо. Для начала, благо стоит распространить хотя бы отдельных личностей, хотя бы на себя. Вероника подозревала, что для всеобщего счастья человек слишком хрупок. Слишком недолговечен. Слишком.. примитивен. Нестабилен.
Случалось видеть ей когда-то одного проповедника. Кричал-де, что вся власть должна быть у кметов и мещан, а королем-то (или королевой - что тоже возможно) может и любая кухарка стать. Поди, толк выйдет еще тот! А все, решительно все - от чугунка и мотыги до жены и денег (да и вообще, на что деньги?) - должно быть общим. То есть совсем общим.
Вероника посмеялась - и ушла. Глупый человечишка. А чернь слушала. Недоверчиво, с подозреним - слушала. И где-то внутри себя верила - или не верила, будь поумней.
Чародейка не верила. На ее век этого хватит. На ее век всего хватит. Она была уверена. А люд - что люд? Глупый люд, строит да ломает, строит - ломает. Как всегда. Ничего нового. Скучно все.
Не верила она в честь. не верила в любовь. И вообще, давно уже запуталась, во что верить.
Верила в себя. И ни во что болей.

- Ты уверена, девица, что не хочешь, чтобы долг оказался оплачен?
- Великий магистр, - чародейка мягко улыбнулась сначала мужчине, потом девчонке. - Я уверена, юная спасительница нашей карательницы отнюдь не собиралась вас оскорбить, совсем нет! Но не кажется ли вас, что желания оттого и хороши, что желанны? Оттого хороши, что продуманы? Не счастье загадать кота в мешке.. Спешка - не к добру. Да и мы не особо спешим. Дайте девочке подумать. А пока.. я за ней пригляжу, не волнуйтесь.
Забавно, но магистр был единственным человеком в ордене, которого чародейка несколько даже побаивалась.

И если обвинить женщину в том, что из-за нее человек покинул Рай - мы, возможно, будем правы. Ибо правду не знает никто.
Если мы будем утверждать, что женщина есть корень всего злого в сим мире - мы вряд ли будем правы, ибо немала зла видим и от мужчин.
Но мы не можем утверждать, что есть на этом свете та женщина, что не поймет слов и мыслей другой.
Для этого не нужно быть чародейкой или предсказательницей. Нужно быть лишь женщиной. Настоящей.
Элла была благодарна Веронике фон Ревберг от всего сердца. Так благодарна, что даже сделала книксен. Вдруг, благородная госпожа оценит?
И дочь лекаря ожидала всего, кроме куска жаренного порося.
- Ой! - Выдохнула девчонка испуганно.
- Ой! - Повторила девушка снова, едва не выронив угощение. - Разве... это... Спасибо!
Элла улыбнулась - мило и красиво, естественно, как умеют улыбаться не жеманные красавицы, но действительно красивые люди.
Великий магистр задался разговором с капитаном Фенодом - одним из единственных мужчин, кто Эллу пока лапать не собирался и один раз весьма недурно отодрал за ухо одного особо рьяно настроенного кавалера. Им она свои любезности проявит потом, а вот рыжеволосая госпожа...
- Милостивая государыня! Я благодарю вас от всего сердца! Что я могу сделать для вас, сударыня? Прикажите и я постараюсь исполнить вашу волю!
Любое дело должно быть оплачено. Пусть даже такое малое, как вовремя вставленная фраза.
-Капитан Фенод, позвольте поинтересоваться.. У вас все солдаты так питаются?
Шершавый ухмыльнулся, прожевал вкусный кусок и немного отпил вина. Лишь немного.
- Сегодня особенный день. И, пусть меня черти дерут, для нас он счастливый! День воссоединения, разбитых носов, заключения союзов и красивых дам! Праздник же!

Барга бежал, забыв обо всем и всех. Кроме Иль.
Тысяча нильфгаардцев на его пути? Загрызет. Задушит собственными руками!
Лотар? И того ублюдка он голыми руками...
Сам Черт? Пусть катится куда подальше, капитан Барга идет!
Иль! Жива ли? Или..? Что сказала девчонка? Почему не спросил её?
Останавливаться было поздно. Да и глупо.
Успею. Или поздно? Неважно. Ноги несли вперед.
Вот и палатка. Никто не мешает, что даже странно. Неужто даже никто не знает?
Полог отброшен в сторону и Барга остановился как вкопанный.
Вздохнул...
И улыбнулся.
Живая. Очнулась. Все хорошо. Все.
- Ну и напугала же ты меня!
И это не было ложью.

-Что у меня с лицом.
Как вопрос, и в то же время утверждение. Она знает, что что-то не так, что не спроста так больно, вот только не знает, что там на самом деле...
Клятые нильфы.
Парень напряженно смотрел в лицо девушки, сжимая ее руку и держа хрупкое тело на своих руках. Не в праве после того, что произошло.
-Я... Не успел. Не уберег...
Клятый я...
Внутренний голос услужливо подсказал, что это никак не ответ на вопрос, который задала Иль, но больше Фортрейн ничего не мог сказать. Страшно. Страшно в один миг вдруг узнать, что у тебя только один глаз и другие девушки отныне будут тыкать в тебя пальцем и непотребно злорадствовать, поминая разбойников и иже с ними, а может просто обзываться, указывая прямиком на теперешний недостаток внешности, а может и еще что-то, черт их разберет этих сплетниц рыночных. Страшно смотреть на себя в зеркало, вспоминая о том, что произошло из-за того, что "лучший в мире рыцарь" гнал лошадь в Ридбурн слишком долго и так некстати попался нильфам, а ведь мог и поторопиться. Обидно, наверное, что он сидит теперь рядом целый и почти невредимый.
-Иль... Прости...
Если сможешь мне такое простить.
Минька замолчал, так и не ответив на вопрос девушки.
Идиот.